Встречи с красным морем
Курортный город Хургада, расположенный на египетском побережье Красного моря — одно из самых популярных мест среди дайверов. Красное море в этом районе изобилует мелкими островками, отмелями и мелководьями, что создает уникальные условия для развития биотопов коралловых рифов. Несколько лет подряд мы с постоянной компанией друзей-дайверов приезжали в Хургаду, останавливались в небольшой гостинице недалеко от города, арендовали кораблик и исследовали коралловые рифы этого района Красного моря и их обитателей.
Дно моря в этих местах до глубины 20-30 метров чаще всего коралловое, глубже преобладает белый песок с вкраплениями крупных камней. Вода Красного моря в этих местах удивительно прозрачна, что значительно облегчало нам наблюдение и фотосъемку.
Типичными для этого района являются вертикальные, «столбчатые» рифы. Невысокое скальное основание обрастает кораллами, которые, развиваясь и разрастаясь вверх, к поверхности воды, образуют постепенно расширяющуюся вверх колонну. В открытой воде рыб очень мало, в основном все они группируются вокруг этих образований. В пещерах и щелях между кораллами, на их поверхности, на дне у основания рифа — везде живут самые разнообразные животные. Многих из них я уже встречала в Индийском и Тихом океанах, но есть и такие, которые живут только здесь.
К сожалению, многие из животных Красного моря небезопасны для человека, в чем я однажды и убедилась лично. Во время одиночного погружения довольно далеко от берега я встретилась с крылаткой-зеброй (Pterois volitans). Естественно, зная о ядовитости этой рыбы, я к ней не приближалась, но море было неспокойным, и сильной волной нас с крылаткой бросило друг к другу. Мгновенная встреча, несильный укол — и мы снова далеко друг от друга. В первый момент боли не было, и я, признаюсь, не придала этому инциденту большого значения. И, как выяснилось, очень зря! Примерно полчаса я неспешно плыла обратно к берегу. На берегу обнаружилось, что в руке — два глубоких прокола от плавниковых игл крылатки. Местные жители бросились оказывать мне «первую помощь», впрочем, довольно своеобразную и странную. Сначала меня заставили опустить пострадавшую руку в очень горячую воду, которая, по их мнению, якобы вытягивает из раны яд, а затем принялись выдавливать в ранки сок местных мелких зеленых лаймов, являющийся, по местным суевериям, неплохим противоядием.
Оказалось, что доктора в отеле сейчас нет, и надо либо ехать в город и его искать, либо ждать шесть часов его возвращения. Рука болела еще не сильно, и я приняла решение ждать. И вновь — зря! Часа через три рука распухла раза в три, посинела, стала какой-то узловатой и бугристой, словно у зомби в фильмах ужасов. Начался жар, а боль в руке и во всем теле стало столь нестерпимой, что последние пару часов до приезда врача я провела в полуобморочном состоянии.
Появившийся, наконец, доктор на удивление быстро вернул меня к жизни: пара уколов противоядия, какие-то таблетки и мази — и уже через час-другой я снова почувствовала себя человеком, через три — смогла встать и пойти, а на следующий день смогла продолжить свои изыскания. Для хургадских врачей поражения от ядовитых рыб и морских животных — вещь привычная, и лечить их они умеют неплохо. Вот только затягивать с обращением к врачу или полагаться на «народные» методы лечения — ни в коем случае нельзя!
Кроме крылатки-зебры, в водах Красного моря встречаются и другие ядовитые обитатели. И если опасность некоторых из них (например, муррены, барракуды, или той же крылатки) достаточно очевидна, и явно демонстрируется этими рыбами, то многие обитатели морского дна, наоборот, имеют обыкновение прятаться и пускать свое оружие в ход в том случае, если неосторожный дайвер их побеспокоит, или, не дай бог, наступит. Так, великолепный, оливковый в крупный ярко-синий «горошек» скат Taeniura lymna, обладающий очень опасной ядовитой хвостовой иглой, любит лежать зарывшись в песок, также как и колючий плоскоголов (Cociella crocodila). Многие родственники крылатки-зебры, принадлежащие к семейству Scorpaenidae, преуспели в искусстве мимикрии, искусно притворяясь обломками кораллов, камнями и становясь совершенно незаметными на морском дне (но при этом очень ядовитыми!). Особенно преуспели в этом деле представители родов Scorpaenopsis и Synanceia, заметить которых на рифе зачастую невозможно даже вплотную.
А вот легенды о двустворчатых моллюсках тридакнах, якобы прищемляющих ноги неосторожных ныряльщиков, скорее всего, являются лишь ни на чем не основанными суевериями. Тридакны в Красном море встречаются в изобилии, большие и маленькие, очень яркие и красивые, но о том, чтобы хоть кому-нибудь там прищемило тридакной ногу — я никогда не слышала.
Рассказав об опасных животных Красного моря, не могу обойти вниманием и других, общение с которыми способно доставить ныряльщику ни с чем не сравнимое удовольствие. Крупные каменные окуни или груперы — сильные территориальные хищники — обладают, кажется, самым настоящим интеллектом. При встрече этой рыбины с дайвером происходит самое настоящее общение: групер плавает вместе с человеком, проявляет интерес к его занятиям.
Не очень часто, но встречаются на рифах Красного моря крупные водные черепахи нескольких видов, чаще всего — Eretmochelis imbricata. Мне они попадались примерно во время каждого десятого погружения.
Красное море считается у некоторых особо «продвинутых» дайверов пройденным этапом, хорошо изученным и не очень интересным местом для погружений. Однако, это абсолютно не так! В этой части мирового океана еще продолжаются открытия новых видов, еще хватает малоизученных мест, а по своей красоте легко доступные для путешественника рифы близ Хургады ничем не уступают легендарному Большому Барьерному рифу.
Екатерина Лукашова
