Голубой Джек

Я пропустил появление “Блю демпси”; все девяностые годы прошлого века я угробил на изготовление аквариумов. Несмотря на то, что я занимался так же импортом аквариумных рыб (преимущественно – морских), такую удивительную рыбку, как “Блю демпси” я открыл для себя совершенно случайно, наткнувшись уже в 2005 году на неё в предложении сингапурской фирмы “Sunbeam”. Полученные через месяц двухсантиметровые мальки неприятно удивили меня ядовитой насыщенностью своей окраски.

Имея к тому времени многолетний опыт работы с азиатскими поставщиками, я прямо видел, как кровь гонит по их венам синтетический тестостерон в сочетании с каким-нибудь новейшим красителем. Однако, вопреки ожиданиям, неоново-синяя окраска рыб сохранилась и через месяц. И, по окончании карантина, подросшие за это время два десятка 4-ёхсантиметровых мальков были переведены на место постоянного жительства в аквариум объёмом 1200 литров; компанию им составляли мальки уару из этой же поставки. На тот момент я абсолютно не был знаком с систематическим положением новинки; из-за загруженности другими делами и своей обычной безалаберности и не стал интересоваться. Рыбы получали трёх-четырёх разовое питание, основными кормами были мороженные самодельные смеси, креветка, крупный мотыль и форелевый комбикорм. Смена воды осуществлялась два раза в неделю, по трети объёма. Первые полгода рыбы росли с пугающей скоростью, ничуть не отставая от мальков уар. Несмотря на наличие укрытий (пластиковых труб разного диаметра), мальки большую часть дня проводили в толще воды, карауля каждое моё дефиле мимо аквариума в ожидании неурочного лакомства. Надо заметить, что я им явно благоволил.

По достижении рыбами предположительно годовалого возраста и размеров 12-15 см, я стал приглядываться к рыбам на предмет поиска половых отличий. Оказалось, что всё не так просто. Дело в том, что явных различий не было вовсе, в то же время не было двух одинаковых экземпляров. Т.е., самцов с определённой долей вероятности, я видел – они явно были заметно массивнее, выше телом, с более рельефной мордой. А вот экземпляры более тщедушные не вызывали во мне подозрений о феминистической природе. Несмотря на мою уверенность, что с рыбой всё в порядке, они выглядели скорее больными, чем самками.

Поведение рыб оставалось абсолютно “мальковым”, никаких гендерных особенностей поведения не наблюдалось.

Поразмыслив, я пришёл к выводу, что раз эта рыба до сих пор не наводнила рынок, вряд ли с её размножением всё так просто. До меня доходили слухи о “московских” случаях нереста у “Блю демпси”, но, ещё раз критически оглядев десяток “самок”, я решил сразу идти другим путём. В конце концов, если советским учёным удалось восстановить поголовье белорусских зубров, неужели российскому неучу не по силам положить начало местной популяции каких-то рыбёшек?!! Поругав себя за тепличные условия, в которых была выращена рыба, я приступил к решительным действиям.

Половина рыб была роздана в несколько аквариумных хозяйств, чтобы разнообразить ситуации и, возможно, спровоцировать размножение. Из оставшихся я отобрал трёх явных самцов и рассадил их по отдельным двухсотлитровым аквариумам, предложив двум из них самок восьмиполосых цихлазом, одному – самку мотагуанской цихлазомы. Оказалось, что синие кавалеры явно считали продолжение рода если не оскорбительной, то, по меньшей мере, крайне обременительной задачей. Лишь через три месяца провокаций я стал обладателем одного удачного помёта “Блю демпси”, за это время все три контрольные самки не по разу отнерестились самостоятельно, изводя своих кавалеров и соблазнительными позами, и тщательно выскобленными горшками. Но те лишь брезгливо отводили взгляд, удостаивая кладку вниманием лишь на второй-третий день, да и то лишь из гастрономического интереса.

Но я был доволен результатом, полученных нескольких сотен мальков вполне было достаточно для дальнейших экспериментов. Через три месяца мальки достигли размера своего папы, когда он прилетел ко мне из солнечного Сингапура – 2-3 см. Все они были в маму. Я выделил два четырёхсотлитровых аквариума и стал скармливать килограмм корма за килограммом, наблюдая за ростом месяц за месяцем. К полугоду, благодаря аутотренингу и антидепрессантам, я начал видеть некоторые различия в своих прожорливых питомцах. К восьми месяцам подозрения переросли в уверенность – рыбы не были абсолютно одинаковыми. Часть из них была в маму на 100% – “светлый низ, тёмный верх”; часть была более тёмной, но какой-то никакой… А вот оставшаяся четверть была замечательна сама по себе. Синий цвет из точек преобразовался в узоры, которые покрывали также и нижнюю часть головы. И, самое главное, чётко были видны и самцы, и самки.

Итак, к исходу второго года знакомства с “Блю демпси” я достиг по меньшей мере двух целей. Ввёл в расстройство продавщиц ближайшего магазинчика; они ещё долгое время переспрашивали, точно ли мне всего килограмм креветок и жалкий пакетик трески? Заслужил серьёзное уважение панцирных щук, во временные соседи к которым переехали выбракованные мной сотни пчёл.

Были освобождены двухсотлитровые банки, ранее занятые настроенными на длительный духовный пост “Блю демпси” и их развратными сожительницами. Новые жильцы не стали долго капризничать и сразу же порадовали меня крепким и многочисленным потомством.

Буквально на вторую неделю после расплытия мальков стало очевидно, что старик Мендель не зря ел свой хлеб – примерно четверть крошечных рыбок была “другой”. Они были полосатые! Потратив несколько часов фактического времени и около года срока своей жизни, я ухитрился рассортировать 5-ти миллиметровых мальков. Желая убедиться, что ошибки нет, я дорастил до двухсантиметрового размера и отобранных мальков, и оставшихся. В возрасте двух месяцев и размере около сантиметра полосатые рыбки стали отливать синевой (“отливать” – в смысле окраски), а к трём месяцам стали синими, как их дедушка. Никаких специальных кормов и гормонов не использовалось, рыбы окрасились естественным образом.

К сожалению, в нашей стране арендные ставки обратно пропорциональны успехам экономики, и летом 2008 года я сдал ключи от подвала, в котором, кроме прочего, обитали и участники нашего повествования. Преодолев вялое сопротивление домочадцев, собак и кошек, я втиснул жалкие тонны воды в свою прихожую и спальню, оживив весёлым гудением компрессора, многочисленных насосов и эрлифтов унылую тишину московской квартиры. Холодильник пришлось поделить с семьёй, поскольку второй просто никуда не влез: Самым неприятным во всех этих переездах и перестановках оказался гексамитоз, нажитый рыбами за время передержки в другом хозяйстве. Но всё когда-нибудь заканчивается, и к январю 2009 года я возобновил занятие аквариумистикой.
Следующий мой шаг напрашивался сам собой. Вызывая содрогание серого вещества и спазмы мозга в целом у ярых противников инбридинга, я совместил в контрольных аквариумах синих пап и гибридных дочек. И опять вернулся к наблюдению подчёркнуто ханжеского отношения самцов “Блю депси” к вопросам секса. Однако игра стоила свеч – в таком потомстве уже половина мальков – синие.

К настоящему времени российские “Блю демпси” доросли до вполне приличных размеров. Видны и самцы, и рыбы, которые выглядят скорее больными, чем самками: Целью моих изысканий, в общем то, не были поиски правды о происхождении “Блю Демпси”, да и оснований для недоверия найденной в сети информации нет.

Справка: Считается, что первые экземпляры “Blue Dempsey” были получены г-ном Гектор Лузардо в 1985 году в Аргентине в результате случайной мутации от пары восьмиполосых цихлазом (Rocio (Сichlasoma, Nandopsis ) octofasciatum, в США – ” Jack Dempsey”).

По прошествии трёх лет мне приходится признать, что прямое размножение этих рыб – невозможно. Мне не удалось наблюдать ни одного нереста чистокровных рыб. По информации из некоторых источников, таковые всё же случаются, бывает, что дело доходит даже до личинки. Но жизнеспособного потомства получить не удалось никому. От “классических” пчёл “Блю Демпси” отличаются не только окраской. На лицо и другие внешние отличия – совершенно иная форма тела, плавники взрослых рыб почти вуалевые (глядя на них, я вижу Caquetaia umbriferus, но никак не Rocio octofasciatum). Поведение рыб гораздо более деликатное, у меня они уживались с любой рыбой совершенно любых размеров. Очень не любят “старую” воду, быстро угнетаются, становятся апатичными, теряют аппетит и окраску.

Возвращаясь к розданным по разным хозяйствам сингапурским рыбам могу лишь сказать, что ни одного нереста ни у кого не случилось.

Обсудить статью или задать вопросы можно в теме на Форуме.